Эмма ШКУРКО

Морозным днем 20 декабря 2013 года в конце улицы Степана Кувыкина в Уфе в направлении улицы Менделеева бежал очередной олимпийский факелоносец, мужчина средних лет. Ему не верилось, что в городе, где жили его предки, где умерла ровно 100 лет назад прабабушка Тамара, красивая богатая женщина 38 лет, мать пятерых детей, фотографии которой хранятся в семейном альбоме.
Я знала ее надгробие, при посещении кладбища всегда обращала внимание на его изысканную форму и имя известной в дореволюционной Уфе купчихи.

Здание, на углу улиц Коммунисти-ческой и Мустая Карима, в прошлом Бекетовской и Большой Успенской, в котором находился магазин часовых и ювелирных изделий ее мужа Михаила (Михеля) Коца, хорошо знакомо уфимцам. При советской власти многие десятилетия в нем находился обувной магазин.

Жил Михаил с женой и детьми вначале на Центральной (ныне Ленина) в доме Паршина, потом – на Александровской (Карла Маркса), 20. Анатолий Львович Чечуха нашел фотографии этого, уже не существующего дома, владелицей которого была Тамара.
В анналах уфимского жандармского управления хранится информация об ограблении магазина Коца приблизительно в 1911 году.
В декабре 1913 г. Тамара ушла из жизни. Отчего, сегодня узнать
невозможно, архивные дела за тот год, по-видимому, не сохранились. После смерти жены
Михель женился на ее сестре, 25-летней Ксении, которая помогла поднять детей.
Он был активным членом уфимской общины, помогал беженцам Первой Мировой, входил в состав различных комиссий Еврейского Благотворительного комитета помощи жертвам войны, не только евреям, (по питанию, обеспечении дровами, во главе представителей молодежи, хотя ему в это время уже 40 лет), сам жертвовал значительные денежные суммы.
Дом на Александровской, 20, был продан владельцу магазина готового платья члену кружка сионистов Эллему Гурину. Акт купли-продажи был оформлен, судя по записи в окладной книге 25 октября 1917 года. Остается удивляться, как без мобильной связи, интернета, телефона удалось так вовремя избавиться от недвижимости. Или угроза переворота витала в воздухе?
В 1919 году Израиль Коц с младшими детьми и женой Ксенией, опасаясь погромов, покинул Уфу, и отправился на восток. Осели в Харбине.
Старший сын Михеля Миня (Моисей), 20-летний парень, 3 месяца прослужил фельдшером в армии Колчака, потом, в 1920 году в РККА инструктором-дезинфектором, потом учился в хабаровском мединституте.
Из Хабаровска в 1921 году он съездил в Харбин на 2 месяца, отвез к отцу Полину и брата Леву, поработал там помощником врача в городской амбулатории и вернулся из сытого Харбина в Томск, чтобы доучиться и жениться на любимой девушке, тоже студентке мединститута.
Потом Моисей Коц работал санитарным врачом в Крыму, Костроме, Владивостоке, Хабаровске. Писал доклады и научные труды по организации санитарного дела. В Хабаровске у Мини и Сары родился Александр, отец Игоря, будущего факелоносца.
Не мог он и предполагать, что пребывания в Харбине, городе много раз переходившим из рук в руки – русские, китайские, японские – и ставший приютом российской эмиграции, подаренный правительством СССР китайцам в 1950 год, будет достаточно для обвинения и высшей меры…
Моисея Коца арестовали 21 октября 1937 года на глазах десятилетнего Саши, который так никогда и не узнал о судьбе отца, и еще пять лет после амнистии, до извещения о посмертной реабилитации, ждал его возвращения.
Игорь, внук Мини, всегда хотел узнать правду о судьбе деда.
Дед Миня, родившийся в Уфе в 1899 году, постановлением НКВД СССР от 28 декабря 1937 года, «работавший краевым госсанинспектором Хабаровского крайздравотдела и ассистентом кафедры гигиены Хабаровского медицинского института, осужден к расстрелу» по знаменитой 58-й статье.
Семье сообщили, что он умер в 1941 г. от «абсцесса легкого». На самом же деле Моисей был расстрелян после четырехмесячных допросов в 1938 г.
В деле Игорь увидел фотографию деда Мини, замученного допросами и пытками, узнал об истории и уфимских корнях своей семьи. Он переснял дело деда в Хабаровским архиве. Слово «Харбин» было синонимом слова « расстрел». Из Постановления Президиума Хабаровского краевого суда от 22 августа 1958 г.: «В деле нет никаких доказательств, свидетель-ствующих о том, что КОЦ совершил какое-либо преступление. Моисей Коц
Александр Коц избрал профессию инженера-железнодорожника, водил составы, дослужился до инженер-капитана тяги. Женился на Татьяне Терешенковой, детском враче. Оба они ушли из жизни, прожив чуть более 40 лет, оставив сиротами 15-летнего Игоря, и старшую сестру Наташу. Чемодан их писем, только спустя 40 лет, Игорь собрал в своей книге «Здравствуйте, дорогие наши».
В 2011 году Игорь встретился с 86-летним сослуживцем прадеда Тедди Кауффмана от которого узнал, что в Харбин Михаил эмигрировал в марте 1919 года, где в 1920-м году открыл магазин часовых и ювелирных изделий. Одновременно был представителем фирмы «Женева» или «Ланжин» на углу Китайской и Ямской, снимал квартиру в центре Михаил Коц города.
Он был самоучка, не получивший русского образования, но грамотно говоривший по-русски. Человеком Михаил был деловым, жестким и твердым коммерсантом, все деньги вкладывал в дело. Люди порой не соглашались иметь с ним дело. Его никогда не видели вместе с женой. Наверно, никогда не смог оправиться от страшной потери.
Он был строгим, даже жестким родителем, пытался вмешаться в личную жизнь двоих сыновей, посчитав, что их браки — это мезальянсы. Ведь невестой Бориса была дочь главного раввина Варшавы, недосягаемая величина, а Лева, наоборот, женился на очень бедной девушке, опять – неровня. Примирили его только внуки.
Наверно, и ему самому пришлось нелегко, когда юный часовщик взял в жены дочь раввина и увез ее в неизвестность.
Он прожил долгую жизнь, а умер на чужбине, в Гонконге, где очутился, направляясь в Австралию к сыну после смерти Ксении.
Борис Коц жил в Харбине с отцом, участвовал в его деле. В период 19-23 годов проживал в Льеже. Сестра Полина Зелаковская, там же выучилась на врача, жила в Шанхае, лечила детей.
Красавица Фаня, работавшая машинисткой в харбинской общине, в 1922 вернулась в Томск, чтобы закончить институт. В 1937 году арестовали и осудили на 5 лет лагерей ее мужа Илью Жарковского, заместителя директора Уральского индустриального института. Возможно, спасаясь от репрессий, Фаня оказалась в Ленинграде и 5 лет спустя разделила судьбу 900 тысяч ленинградцев.
ХХ век разбросал потомков уфимского негоцианта Михаила Коца по всему свету, и не последними людьми они стали в своих новых отечествах.
Сын Бориса Самуэль, родившийся в Харбине, любимец деда, выдающийся ученый-статистик с мировым именем, автор сотен научных работ, умер в 2010 году в американском штате Мерилэнд.
Его сын Дэвид, будучи Генеральным инспектором Комиссии по ценным бумагам США, буквально взорвал с присущим ему «агрессивным стилем работы» финансовую «пирамиду» Мэдоффа, заработавшего 65 миллиардов долларов и вовлекшего высших чиновников. Видать, пошел в прадеда.
Наталья Коц стала хирургом, живет и работает в Хабаровске. Сам Игорь Александрович занимался велоспортом, но стал журналистом, закончив Хабаровский университет, где встретил Таю, которая рядом с ним почти 40 лет. Они работали на Дальнем Востоке, и уже давно живут в самом центре Москвы. Он – редактор крупнейших российских изданий, сегодня – шеф-редактор журнала «Родина».
Сын Александр после службы в ВДВ был принят на работу в «Комсомольскую правду» спецкором, передавал репортажи из Чечни, искал неразорвавшуюся атомную бомбу в уральской тайге, спускался на палубу затонувшего «Адмирала Нахимова», побывал в чернобыльском городе-призраке Припяти», участвовал в подъеме АПЛ «Курск», эвакуации детей-заложников из захваченной террористами школы в Беслане. В 2008 году в Северной Осетии был тяжело ранен. Обо всем этом он написал в книге «Успеть в номер». Обладатель множества наград, среди которых — медаль «За отвагу»,
Александр Коц
Международная премия имени Юлиана Семенова в области экстремальной геополитической журналистики, он — дважды лауреат премии имени Артема Боровика. В мае 2014 г. за освещение Крымских событий нагржден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством. И сегодня он на передовой, ведет репортажи из Украины, Сирии.
Младший Андрей сотрудничает с «Российской газетой», «Вечеркой».
Право несения олимпийского огня в декабре 2013 г. Игорь Коц получил как бывший главный редактор «Советского спорта», и выпала ему Уфа, город его предков. И маршрут его пролегал всего в каких-то 4 кварталах от того места, где стоит надгробие Тамары, умершей ровно 100 лет назад, день в день. Накануне он побывал здесь, увидел надпись в традиционном талмудическом стиле, которую позже нам помогли перевести: «Она женщина молодых лет, госпожа Тамария дочь раввина Эльханана Коц, скончалась 21 кислева 5673 года…», (т.е. 7 декабря 1913 года. – Э.Ш. ), пусть ее душа будет связана с жизнью».
В этом незнакомом ему ранее городе вдруг ожили дома и улицы, на фоне которых сквозь пелену времени он различил лица прадеда и прабабки, деда, его братьев и сестер. И факел Олимпиады в его руках стал факелом памяти, – поминальной свечой для всех известных и неизвестных ему предков.

Игорь Коц